На мой взгляд, самая острохарактерная актриса, которая имея свой неподдельный стиль вкладывает в каждую роль что-то новое и неповторимое. На неё хочется смотреть. А её имя в афише говорит о восстребовательности спектаклей

Зоя Белохвостик: «Гастроли – лучший отдых»

Заслуженная артистка Беларуси и Республики Крым Зоя Белохвостик о сцене с детства не мечтала… Она просто была уверена, что станет актрисой. И не потому, что родилась в династийной актерской семье. Иного пути быть не могло: истинный талант требовал служения искусству Мельпомены. Вот уже более 20 лет Зоя Белохвостик блистает на сцене Национального академического театра имени Янки Купалы, по праву считаясь одной из лучших актрис нашей страны. Но сегодня мы решили поговорить не столько о сценической жизни, сколько о женском счастье…
С актрисой мы встретились у служебного входа в Купаловский театр. В жизни она оказалась еще красивее, чем на сцене. Стройная, элегантная, стильная – артистка выглядела потрясающе. Легкой походкой она проследовала в гримерную. Шарм, обаяние, скромность и утонченность соединились в этой хрупкой женщине. Отмечаю плавные изящные движения и королевскую осанку – неотъемлемые качества примы. Не могу не спросить:
– Ваша красота – подарок природы или результат усиленной работы над собой?
– Никогда себя красивой не считала, вот обаятельной – да. Помню, в юности мама часто повторяла: «Ну взгляни на себя, какая из тебя актриса!» Но я старалась сделать себя такой, какой представляла, ведь это во многом зависит от нас самих. Самое главное – совершенствовать внутренний мир, и это отразится на внешности. Ведь глаза – выражение души... Заметьте: люди, обогащаясь внутренне, с возрастом становятся и внешне привлекательнее.
– Это и есть секрет сохранения молодости?
– Думаю, да. Во всяком случае я стараюсь, и получается: знаю, что с годами стала красивее.
К слову, с возрастом решила, что никаких подтяжек делать не стану, буду стареть, «донашивать» свое лицо. Безусловно, о сохранении формы необходимо заботиться: я ограничиваю себя в еде, много двигаюсь. Благо в театре есть возможность заниматься: курс включает аэробику, гимнастику, хореографию. Плюс много движения в самой работе. Считаю, что нужно работать над собой, но зацикливаться на внешности не стоит.
– Хорошие внешние данные важны для актрисы?
– Если есть красота – замечательно, но это не главное. Внешность должна гармонировать с внутренним миром, сочетаться с актерским образом. На самом деле грим творит чудеса, и красивое лицо можно попросту нарисовать. Знаю много не очень красивых (в общепринятом смысле), но одновременно обаятельных, талантливых артистов. Есть же и понятие сценической красоты, когда артист расцветает на сцене.
– Зоя Валентиновна, вы можете гордиться солидным семейным стажем. «Не родись красивой, а родись счастливой» – это не про вас?
– С мужем, режиссером Александром Гарцуевым, мы вместе уже 20 лет. И, наверное, я действительно счастлива. И у меня, и у Александра это второй брак, отчего нам было и проще, и тяжелее одновременно. Наверняка, идеальных отношений не бывает ни у кого. Но мне повезло встретить человека, который с пониманием относится к моему не всегда легкому характеру. Хотя мы очень разные, но оттого еще ближе. Мы научились уступать и помогать друг другу.
– Первый ваш муж был также из театральной среды?
– Мы вместе учились в институте культуры. Сейчас, оценивая прошлое, я понимаю, что этот брак был необходим для моего взросления. Мне было 20 лет, но внутренне я оставалась очень инфантильной. Более того, была куча комплексов: я пребывала в убеждении, что никому не нужна. И к человеку, который меня полюбил, испытывала огромную благодарность. Мне даже казалось, что я его люблю. На третьем курсе я перевелась в Театральный институт (ныне академия искусств). Он очень переживал, ведь у меня появились новые поклонники, новая жизнь. Хотя меня по-настоящему волновала только учеба. Но бывшие однокурсники уверяли, что парень очень страдает. Я подумала: меня так любят… и приняла его предложение руки и сердца. Но этот брак был изначально обречен. Ведь сердце мое молчало. Вскоре он ушел в армию, а я вообще не поняла, что была замужем. После его возвращения мы расстались.
– А как возник роман с Александром Гарцуевым?
– Любовь началась в Купаловском театре, хотя познакомились мы еще в Театральном институте. Мы всегда друг другу симпатизировали. Когда я пришла в театр, Гарцуев ушел служить. А после его возвращения мы стали петь песни. Саша хорошо играл и пел, я сочиняла неплохие тексты. Так мы с Гарцуевым, как выразился когда-то Евгений Крыжановский, просто «пели, пели и допелись». Теперь я точно знаю, что мы в определенный момент просто «совпали».
– Поделитесь своими секретами семейного счастья.
– Женщина должна быть мудрой и гибкой, ведь в жизни случается всякое. Переделать человека сложно. Люди меняются лишь тогда, когда сами этого захотят. Очень важно терпение: если понимаешь, что твой спутник многое для тебя значит, обладает теми качествами, которые ты ценишь и любишь, ради этого можно простить многое. Причем если в определенный момент нужно просто потерпеть, то иногда надо и побороться за человека. Легче легкого – взять и все бросить. А ведь это далеко не всегда правильное решение.
– Вы вместе и на сцене, и дома. Тяжело ли ужиться актрисе с актером?
– Тут все зависит только от людей и их взаимоотношений. Наша профессия достаточна интимная. Мы тут все целуемся, обнимаемся. Но работу и жизнь не путают, ревность – это глупо. В нашей паре мы оба это понимаем. Более того, у Саши достаточно сложно складывалась актерская судьба, и, глядя на то, что я более востребована, ему впору было меня возненавидеть. А ведь надо понимать, что от актера это мало зависит, мы бесправны в вопросах выбора. Если режиссер не видит тебя в определенной роли, ты ее не выбьешь. Конечно, возникают и творческие споры, но это совершенно нормально и идет на пользу. Мы ведь и не ссоримся по-настоящему. Александр вообще человек мягкий и терпеливый. Во всяком случае по отношению ко мне. Лучше смолчит где-нибудь, посчитает до десяти. Это я иногда… Порой не могу даже разговаривать, если уж что-то на самом деле задело, но быстро отхожу.
– Как вам удается совмещать и творческую жизнь, и заботу о доме?
– Думаю, можно успеть все, если захотеть. У нас такая профессия: то напряженный график, то простои, во время которых можно восполнить недостаток внимания семье. Но главное – понимание и поддержка. Мой муж в быту – золотой человек. Он помогает мне по дому и, если я занята, не станет упрекать, что не приготовлен обед из трех блюд. Саша знает, что когда у меня есть время, я это компенсирую. Кроме того, мне всегда очень помогали родители: присматривали за дочерью. А вообще я с юношеских лет привыкла к труду. Еще в детстве родители были против моего решения стать актрисой. Папа (актер Купаловского Валентин Белохвостик. – Прим. авт.) справедливо замечал, что профессия актера – тяжелый труд: и психологический, и физический. «Если быть – то быть кем-то, а если не быть, то надо ли?» – считал он. Тем самым родители поставили передо мной высокую планку, которую я должна была взять и доказать, что имею право называться актрисой.
– Желание посвятить себя театру было настолько сильным?
– Непреодолимым. У меня от природы скрытый темперамент. Я – интраверт: внутри много – снаружи ничего. Это создавало сложности в профессии. Первый год учебы в театральном институте дался тяжело: мне было сложно привыкнуть к новому коллективу, педагогам. Были и моменты отчаяния. Но я все превозмогла. Даже не надеялась, что буду работать в лучшем театре республики, а меня пригласили пробоваться на роль Павлинки в одноименной пьесе. Я осознавала огромную ответственность. Помню свои ощущения в репетиционный период: меня колотила дрожь, я не ела, не пила, не спала... Было и соперничество. Но я закрывалась от всего негативного и работала. И не зря: после «Павлинки» посыпались роли. Мы, молодые артисты, были очень загружены – спектакли, работа на радио и телевидении…. Мы были востребованы и оттого счастливы.
– Какие роли вам ближе?
– Сложно сказать, ведь в каждую из них вкладываешь часть себя. Люблю глубокие драматические, даже трагические роли. Любимая – Мэри в «Кровавой Мэри». Очень дорога работа в недавно поставленном пластическом музыкальном спектакле «С.В.». В нем я могу говорить о многом. Там затронут большой спектр женских проблем: любовь, незащищенность, дети….
– К слову, о детях. Ваша дочь пошла по стопам родителей?
– Валя закончила 1-й курс академии искусств. С 8-го класса она занималась в театральной школе, куда я посоветовала ей пойти, понимая, что в силу занятости не могу уделять дочери достаточного внимания. Я не давила на нее, но у Вали было еще меньше выбора, чем когда-то у меня: она выросла в театре. Мы брали дочь с собой на гастроли, а в шесть лет она уже выступала на сцене. Это ее решение, и мы, родители, его уважаем. Учиться сложно: большая нагрузка, особенно на первых курсах. Идет познание себя, педагогов. Мы помогаем ей советом, но не более: вмешиваться в свои дела она и не дает.
– Что, по-вашему, самое сложное в профессии актера?
– Наверное, сохранять себя, не впадать в отчаяние, когда нет ролей. Пока актер молод, в хорошей форме, он, как правило, востребован. Но нужно работать над собой, чтобы доказать, что ты способен играть главные роли. Мне везло: я «вгрызалась» в образы, трудилась, и результат был. Период перехода из одной возрастной категории в другую очень сложный. Со временем в театр приходит новое поколение, и к этому нужно относиться спокойно: любить молодых, направлять и помогать им. Я очень рада, что преподаю в академии искусств. Общаясь с молодежью, получаю большую энергетическую подпитку. Кроме того, убеждена, что работа – лучшее лекарство от депрессии. Нельзя позволять себе расслабляться.
– Когда же вы отдыхаете?
– Мое хобби – работа. Когда представляю, что приближается отпуск, – ух, не хочется думать. Самый лучший отдых – это гастроли!